Идея же греха и вытекающей из него болезненности бытия дана нам до всех категорий, до всякого рационализирования, до самого противоположения субъекта объекту; она переживается
вне времени и пространства, вне законов логики, вне этого мира, данного рациональному сознанию.
— Вы сказали, — перебил его доктор, — что вы живете
вне времени и пространства. Однако нельзя не согласиться, что мы с вами в этой комнате и что теперь, — доктор вынул часы, — половина одиннадцатого 6-го мая 18** года. Что вы думаете об этом?
— Говорит, что не раньше, как через год или два. А какая такая работа у этого свистуна, чёрт его знает. Чудак, ей-богу! Пристал ко мне, как с ножом к горлу: отчего ваша жена на сцену не поступает? С этакой, говорит, благодарной наружностью, с таким развитием и уменьем чувствовать грешно жить дома. Она, говорит, должна бросить всё и идти туда, куда зовет ее внутренний голос. Житейские рамки созданы не для нее. Такие, говорит, натуры, как она, должны находиться
вне времени и пространства.
Неточные совпадения
И Лосский принужден допустить, что бытие входит в знание, в суждение, разрывая
пространство и время, что действительность дана нам
вне времени и вне пространства, что в суждении присутствует
и то, что было 1000 лет тому назад,
и то, что находится на другом конце мира.
Чистая идея — это нечто существующее an und für sich, [в себе
и для себя (нем.).]
вне всяких условий,
вне пространства,
вне времени; она может жить
и развиваться сама из себя: скажите же на милость, зачем ей, при таких условиях, совершенно обеспечивающих ее существование, натыкаться на какого-нибудь безобразного Прошку, который может даже огорчить ее своим безобразием?
— Вы всё настаиваете, что мы
вне пространства и времени…
Кроме г. Берви, автора «Физиологическо-психологического взгляда», никто уже не может ныне сказать, что человек существует
вне условий
пространства и времени и может по произволу изменять всеобщие законы природы.
Если жизнь
вне времени, то для чего же она проявляется во
времени и пространстве? А для того, что только во
времени и пространстве может быть движение, то есть стремление к расширению, просветлению, к совершенству. Если бы не было
пространства и времени, не было бы движения, не было бы жизни.
Разумная жизнь есть. Она одна есть. Промежутки
времени одной минуты или 50000 лет безразличны для нее, потому что для нее нет
времени. Жизнь человека истинная — та, из которой он составляет себе понятие о всякой другой жизни, — есть стремление к благу, достигаемому подчинением своей личности закону разума. Ни разум, ни степень подчинения ему не определяются ни
пространством, ни
временем. Истинная жизнь человеческая происходит
вне пространства и времени.
Рассуждая же на основании наблюдения, сначала мне представляется, что причины особенности моего я находятся в особенностях моих родителей
и условий, влиявших на меня
и на них; но, рассуждая по этому пути дальше, я не могу не видеть, что если особенное мое я лежит в особенности моих родителей
и условий, влиявших на них, то оно лежит
и в особенности всех моих предков
и в условиях их существования — до бесконечности, т. е.
вне времени и вне пространства, — так что мое особенное я произошло
вне пространства и вне времени, т. е. то самое, что я
и сознаю.
Во втором случае, если бы возможна была свобода без необходимости, мы бы пришли к безусловной свободе
вне пространства,
времени и причин, которая потому самому, что была бы безусловна
и ничем не ограничивалась, была бы ничто или одно содержание без формы.
Сознание говорит: 1) Я один,
и всё, чтó существует, есть только я; следовательно, я включаю
пространство; 2) я меряю бегущее
время неподвижным моментом настоящего, в котором одном я сознаю себя живущим; следовательно, я
вне времени,
и 3) я
вне причины, ибо я чувствую себя причиной всякого проявления своей жизни.
Для того чтобы представить себе человека совершенно свободного, не подлежащего закону необходимости, мы должны представить его себе одного
вне пространства,
вне времени и вне зависимости от причин.